27.05.2018

Коля

В отличие от Кати, Коля общался со мной намного больше, и поэтому у меня о Коле воспоминаний гораздо больше, чем о Кате.

Николай Бойко (слева) во время учебы в ФЗУ

Коля был бунтарь — воевал с мачехой, протестовал, уходил из дома, жил по нескольку дней у нас с мамой. Наиболее яркие воспоминания о Коле — ниже.

Кличка Трумен. Колю дразнили кличкой Трумен. Однажды и я посмел обозвать его Труменом. Он размахнулся и со всей силы ударил меня по лицу. Пошла кровь. Я для эффекта размазал кровь по лицу, чтобы моя мама увидела, но желаемого не достиг.

Злая шутка. Зимой Коля показал мне металлическую ручку. Она вся морозная, на ней белый мороз. Он сказал, что это сахар, чтобы я попробовал. Мой соблазн был велик. Я приложил язык. Мой язык примерз к ручке. Оторвал, пошла кровь.

Коля и я — рыбаки. Рыбалка — незабываемые для меня события на водокачке. Коля переплавлял меня на противоположную сторону водокачки. Ловили с Колей много карпов, притом, очень крупных. Особенно хорошо ловить получалось у меня. Однажды, как всегда, пришли на рыбалку. Поставили перемет. Утром и днём был вялый клёв. Примерно часа в 2 дня Коля задремал. А я, азартный рыбак, сижу, на пальце леска, чувствую любую поклёвку, даже маленькую. Солнце припекает. Коля спит. Я сижу — весь внимание — и жду.  Вдруг сильнейшая поклёвка, я дёргаю леску, подсекаю. Слышу, что-то крупное. Начинаю выуживать. Просыпается Коля, когда я уже подтащил крупного карпа к берегу. Не помню, кто вытащил карпа из воды, но Коля стал говорить, что это он поймал карпа. Я спорил, доказывал, а он, видимо, чтобы подразнить меня, говорил, что это он. Затем мы поймали еще 4-х крупных карпов и вечером шли домой к нам, где нас ждала уже моя мама. Коля и маме говорил, что того, самого большого карпа, поймал он. Наш ужин был на славу!

Коля сеял добрые дела. 1957-й год. Меня, ученика 7 класса, тётя Варя привезла из детдома к себе на зимние каникулы. Я пошёл по гостям. Коля, уже больной туберкулёзом, жил с дедом Андреем. Я пришёл к деду. Сидим, разговариваем с Колей. Он рассказывает мне о своих похождениях с девушками. Рассказывает, что применяет возбудитель, чтобы хорошо стоял. В разговоре Коля достаёт деньги и даёт мне 5 рублей, ещё 5 рублей, ещё 5 рублей. Всего 65 рублей. Говорит, что ему они не нужны, а мне нужны больше. Я был в потрясении от такого подарка и от такой щедрости. И этот шокирующий меня момент получения такого щедрого подарка я помню всю мою жизнь. Мне тогда было невдомёк, что он уже тогда знал, что умрёт, и он сеял добрые дела.

Коля мастерил шкатулки. Коля, будучи больным, научился мастерить шкатулки. Эти шкатулки он делал из рентгеновских пленок. Сшивал их красивыми нитками, под пленку подкладывал фрагменты открыток и другие картинки и надписи. Смотрелись эти шкатулки очень красиво. Коля делал и дарил эти шкатулки всем своим сестрам и брату Петру. Когда я приходил к кому-то в гости, обязательно видел эти шкатулки-поделки Коли. Коля гордился своим умением и отдавал этому увлечению много времени.

Самая печальная история в роду Бойко: Коля и его смерть в 25 лет в мае 1960-го года. Страшно такое представить, чтобы умереть в самом начале своей жизни. И, тем не менее, Коля не дожил, не доучился, не долюбил, не познал счастья семейной жизни и отцовства и не оставил потомков. Как такое могло случиться? И кто в этом виноват? Виноват в этом, как я считаю, дед Бойко, и вот почему.

Во-первых, дед не сохранил, не уберёг свою жену Ганну. Останься она в живых, я уверен, судьба Коли могла бы быть иной. Во-вторых, Коля воевал с мачехой Пашкой и поэтому, я так думаю, не доедал, был подвержен заболеваниям. Из-за войны с мачехой Коля уехал в Донецк учиться в ремесленном училище.

Поскольку денег у него не было, он ездил домой к отцу на подножках вагонов поезда, то есть 100 километров на ветру. Однажды по весне Коля перед очередной поездкой к отцу, выполняя какую-то работу на заводе, промочил ноги и, сразу же после работы, поехал к отцу на подножках. Весна, ветер, холод. Итоги этой поездки — воспаление лёгких.

А какое тогда было лечение? Будь он рядом со своей мамой, она, конечно же, своей заботой и знаниями излечила бы Колю. А после воспаление лёгких переросло в туберкулёз — сначала очаговый, а затем в открытую форму. В 1952-1953-м годах, то есть в его 17-18 лет, я видел Колю ещё абсолютно здоровым, а в 1957-м году я видел Колю абсолютно и безнадёжно больным. Примерно за 4-5 лет он из молодого и здорового парня превратился в беспрерывно кашляющего и больного. Думаю, что на этом этапе его жизни, когда он болел, ни дед Бойко, ни его жена Пашка ничего не сделали для его спасения. И Коля, ничего не знающий и не умеющий бороться за жизнь, постепенно угасал, уходил и ушёл из жизни. Жутко печальная и поучительная для потомков история. И эта история — не единственная в роду деда Бойко.

Посмотреть СОДЕРЖАНИЕ КНИГИ