Коля, умерший в 25 лет-это жутко печальная и поучительная для потомков рода Бойко история. И эта история не единственная в роду деда Бойко.
В 29 лет умерла моя мама Анастасия. Примерно по такому же сценарию. Весной простудилась, воспаление легких, туберкулез, смерть.
В 36 лет ушел из жизни Петр. Повесился.
В 49 лет ушла из жизни Ганна — жена деда Бойко.
Все они, и Коля, и Анастасия, и Петр, и их мама Ганна боролись за свою жизнь, но не так яростно и отчаянно, как требовалось, чтобы выжить. Не сосредоточились, не противостояли, не включили мозги и все возможные ресурсы. И в этих схватках со смертью проиграли. И ушли из жизни. Все эти трагические и преждевременные их уходы из жизни были для меня неким сигналом и неким предостережением в моей жизни.
Будучи ещё юношей, я уже думал и говорил себе: Я должен дожить до 25 лет и пережить дядю Колю. Когда я переступил рубеж 25 лет, то с тревогой говорил себе: Я должен дожить до 29 лет и пережить мою маму. Когда я переступил рубеж 29 лет, то с тревогой говорил себе: Я должен дожить до 36 лет и пережить дядю Петю. Когда я переступил рубеж 36 лет, то с тревогой говорил себе: Я должен дожить до 49 лет и пережить бабу Ганну. Когда я переступил рубеж 49 лет, то с тревогой говорил себе: Я должен дожить до 78 лет и пережить деда Андрея.
Сегодня, когда мне 80, я говорю себе, я должен ещё жить 25 лет. Потому что вижу другой пример, учёный Файдор Львович Литвин, по книгам которого я учился, дожил до 105 лет.
Утверждаю, то что я говорил себе, настраивало мой мозг на очередной рубеж. Я давал задание своему организму. И, как я считал и считаю, это способствовало формированию моей жизненной программы, программы моего долголетия. Вследствие этого, я разумно и осторожно шёл и иду по жизни. Разумно живу, разумно питаюсь и прилагаю все усилия сохранить мою жизнеспособность ещё на многие годы. Кроме того, такое моё отношение и любовь к жизни повысило мои способности бороться и противостоять угрозам. Об этом я и хочу рассказать.
В детстве, живя с мамой, которая болела туберкулезом в открытой форме, я был инфицирован этой же болезнью. И это проявилось в 19 лет. Много лет я лечился от очагового туберкулеза. Врачи с тревогой смотрели на снимки моих легких. Может быть, поэтому я с тревогой и боязнью отмерял свои годы и давал себе установки дожить до 25, 29, 36 и 49 лет.
Затем, в 28-33 года я заболел желудочно-кишечными болезнями, вплоть до язвенного колита. Меня лечили в больницах, но мне становилось все хуже и хуже. И в 1975 году, когда узнал о язвенном колите, я прозрел. Полностью переосмыслил свою жизнь, увидел угрозу смерти. И сказал себе: «Я вылечу и спасу себя. Я должен жить».
Я взял лист бумаги и написал все факторы, которые способствовали и способствуют моей болезни. А на втором листе написал все, что для этого я должен сделать. Я многое переменил в моей жизни. Например, развелся с Шурой, поскольку совместная жизнь в постоянных ссорах усиливала мои болезни. А один умный еврей — Сергей Лагутин, сказал мне: «Лучше раздельно, но за столом, чем вместе, но на столе». И я решительно последовал его совету.
Сегодня я говорю и себе и всем, что это моё решение было единственным и совершенно правильным. Хотя есть одна ведьмовская особа — жена моего брата Виктора Горбаня, которая меня люто ненавидела и ненавидит за то, что я ушел от Шуры и от моих детей Жени и Саши. Кроме этого, я начал бегать, потому что прочел рекомендацию академика Николая Амосова: «Чтобы побороть болезнь, надо усилить обменные процессы», заняться движением и бегом. Ещё я занялся самовнушением абсолютного спокойствия и невозмутимости. Это был изнурительный и монотонный труд.
Я тысячи раз повторял фразы-установки:
Я СПОКОЕН
НЕ ПЕРЕЖИВАТЬ, А ДЕЙСТВОВАТЬ
И, примерно, через полгода — год я преобразил себя и своё подсознание. Действительно, я стал другим, совершенно спокойным человеком. Я перестроил своё подсознание и свою психику. Я зомбировал себя на абсолютное спокойствие. И, теперь я могу с уверенностью сказать, что это зомбирование моего спокойствия многократно сыграло свою положительную роль, когда я сталкивался со многими неожиданными и кризисными ситуациями, неожиданная проверка налоговой инспекции или даже несчастный случай на производстве, со смертельным исходом.
Ещё я нашел свои травы. Придумывал лечения. Я занимался голоданием. Так или иначе, но примерно к 40 годам у меня произошло полное очищение кишечника и всего организма. И, о чудо, я понял, что я победил, то есть, я вернул себя к жизни. Рассказ мой тезисный, но тем не менее, думаю и надеюсь, что он сослужит кому-то добрую службу. И моя борьба за жизнь и её продление будет ярким примером неограниченных возможностей и верой для других. Верой в то, что можно восстановить своё здоровье. Об этом сказал тот же академик Амосов:
«ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ОРГАНИЗМ НАСТОЛЬКО СОВЕРШЕНЕН, ЧТО ОН МОЖЕТ ВОССТАНОВИТЬСЯ С ЛЮБОГО УРОВНЯ УПАДКА ЗДОРОВЬЯ. ОДНАКО ЗАТРАЧИВАЕМЫЕ ДЛЯ ЭТОГО УСИЛИЯ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПРОПОРЦИОНАЛЬНЫ СТЕПЕНИ УПАДКА ЗДОРОВЬЯ.»