Сегодня, когда я написал эту книгу, я оцениваю ее совершенно иначе,
чем когда мне пришла мысль о ней, и иначе, чем в период работы над ней.
До написания я оценивал мою будущую книгу весьма поверхностно, в основном,
исходя из моих прежних представлений о том, что я должен успеть зафиксировать и донести до моих сыновей,
внуков и правнуков правдивую информацию обо мне, о моих женах и о моих детях.
Когда я работал над книгой, каждую минуту я был, словно в замкнутом пространстве,
ограниченном той темой, над которой я работал. И это замкнутое пространство мешало мне
посмотреть на книгу шире и глубже.
Сегодня, написав большую часть моей книги, я, еще не прочтя, начал смотреть на нее в целом,
оценивать важное, главное, второстепенное и неприемлемое.
И глядя на нее, я с уверенностью говорю о том, что книге моей суждено еще пройти несколько этапов
усовершенствования и переосмысления.
Одновременно, помня, что «лучшее, враг хорошего», я прихожу к мысли о том,
что надо уметь поставить точку, отпустив мою книгу в самостоятельное плавание,
и затем начать и продолжить писать другую или другие книги,
посвящая их другим темам и тому несказаному, что мне не удалось здесь.
Приведу пример того, о чем я говорю.
Я мучительно писал о моих женах.
Где-то оправдывался, доказывая свою правоту.
Где-то показывал свое достоинство и превосходство
Где-то еще что-то.
Но эти мои описания были бы совершенно иными,
если бы я учитывал такие философские мудрости:
«Наша жизнь — пьеса, в которой Бог распределил роли. Нам остаётся лишь их с достоинством сыграть!»
Эпиктет
«У каждого человека под шляпой — свой театр, где развёртываются драмы,
часто более сложные, чем те, что даются в театрах».
Т. Карлейль
«Земля — это огромный театр, в котором одна и та же трагедия играется под различными названиями».
Вольтер
А Шекспир еще 400 лет назад написал для меня сюжет моей книги.
Следуя Шекспиру, я должен был разделить все мое описание на семь глав,
не более. И распределить роли в этом театре моей жизни,
с выходами, в том числе повторными, и уходами/
Цитирую:
В.Шекспир
Монолог Жака из комедии «Как вам это понравится».
Весь мир — театр.
В нем женщины, мужчины — все актеры.
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
Семь действий в пьесе той. Сперва младенец,
Ревущий громко на руках у мамки…
Потом плаксивый школьник с книжкой сумкой,
С лицом румяным, нехотя, улиткой
Ползущий в школу. А затем любовник,
Вздыхающий, как печь, с балладой грустной
В честь брови милой. А затем солдат,
Чья речь всегда проклятьями полна,
Обросший бородой, как леопард,
Ревнивый к чести, забияка в ссоре,
Готовый славу бренную искать
Хоть в пушечном жерле. Затем судья
С брюшком округлым, где каплун запрятан,
Со строгим взором, стриженой бородкой,
Шаблонных правил и сентенций кладезь,—
Так он играет роль. Шестой же возраст —
Уж это будет тощий Панталоне,
В очках, в туфлях, у пояса — кошель,
В штанах, что с юности берег, широких
Для ног иссохших; мужественный голос
Сменяется опять дискантом детским:
Пищит, как флейта… А последний акт,
Конец всей этой странной, сложной пьесы —
Второе детство, полузабытье:
Без глаз, без чувств, без вкуса, без всего.
===========================================
А ниже еще три замечательных стиха-
В том числе и моего любимого Владимира Высоцкого.
Театр
Сказал Шекспир: «Весь мир — театр, а люди в нем — актеры!
Кто плут, кто — шут, а кто простак, мудрец или герой».
А потому, а потому оставьте ваши споры –
Ищите в жизни свою роль, лепите образ свой.
Наш мир — это зал! Наша жизнь — это сцена,
Где смешались смех и слезы, горе и любовь
Но, хоть сотню жизней проживи одновременно,
Будь и оставайся ты всегда самим собой.
Кто славен, кто бесславен — мы не ведаем порою,
Почет и деньги раздаем все чаще наугад.
Смущает лицемерный бес нас дьявольской игрою,
Сменить картину не спешит и объявить антракт.
Но иногда, да, иногда — ведь в жизни все бывает! –
Присвоит кто-нибудь себе украденную роль.
Господь таких, найдя, клеймит… Судьба их раздевает,
И убеждается народ, что голым был король.
И каждый день, и каждый день мы надеваем маски,
И, глядя в зеркало, порой себя не узнаем…
Лишь у себя, наедине, мы можем без опаски
Спросить:» Что в этой жизни мы — играем иль живем?»
Юрий Евсеев
==============================================
Весь мир театр, а люди в нем актеры:
— Так говорил Вильям Шекспир,
Бывают честные, однако, есть и воры,
У каждого, есть свой кумир.
Много ролей, частей, антрактов,
Много разнообразных сцен,
Много открытий, много фактов,
Много любви, убийств, измен.
Все это есть как в театре, так и в жизни,
Одна душа другой капризней,
Но все они играют и живут,
Из одной чаши воду пьют.
Лишь только мысль одна тревожит,
Никто не пишет нам сценарий,
Быть может это нам поможет
И мы напишем его сами.
Напишем так, как захотим,
Как только сердце нам прикажет,
И мы конечно победим,
Нам сердце верный путь укажет.
Мы все, когда нибудь, умрем
Всему всегда конец приходит,
Ну а пока еще живем,
Пока по чуду свету бродим.
Будем любить, творить, играть.
Мы память о себе оставим,
Нас будут люди вспоминать,
Будут писать о нас стихами!
Алексей Нескородов
=============================================
МАСКИ
Смеюсь навзрыд – как у кривых зеркал.
Меня, должно быть, ловко разыграли:
крючки носов и до ушей оскал –
как на венецианском карнавале!
Что делать мне – бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?..
Надеюсь я – под масками зверей
у многих человеческие лица.
Все в масках, в париках – все, как один:
кто сказочен, а кто – литературен…
Сосед мой слева – грустный Арлекин,
другой – палач, а каждый третий – дурень.
Один себя старался обелить,
другой лицо скрывает от огласки,
а кто – уже не в силах отличить
своё лицо от непременной маски.
Я в хоровод вступаю хохоча,
но все-таки мне неспокойно с ними:
а вдруг кому-то маска палача
понравится – и он её не снимет?!
Вдруг Арлекин навеки загрустит,
любуясь сам своим лицом печальным?!
Что, если дурень свой дурацкий вид
так и забудет на лице нормальном?!
Вокруг меня смыкается кольцо –
меня хватают, вовлекают в пляску:
так-так, моё нормальное лицо
все остальные приняли за маску.
Петарды, конфетти… Но все не так.
И маски на меня глядят с укором.
Они кричат, что я опять не в такт
и наступаю на ноги партнерам.
Смеются злые маски надо мной,
весёлые – те начинают злиться,
за маской пряча, словно за стеной,
свои людские, подлинные лица.
За музами гоняюсь по пятам,
но ни одну не попрошу открыться:
что, если маски сброшены, а там
всё те же полумаски-полулица?!
Я в тайну масок все-таки проник.
Уверен я, что мой анализ точен:
и маски равнодушия у них –
защита от плевков и от пощёчин.
Но если был без маски подлецом –
носи её! А вы… У вас всё ясно:
зачем скрываться под чужим лицом,
когда своё воистину прекрасно?!
Как доброго лица не прозевать,
как честных угадать наверняка мне?!
…Они решили маски надевать,
чтоб не разбить своё лицо о камни.
Владимир Семёнович Высоцкий
=============================================